Многоярусный мир: Создатель вселенных - Страница 89

Она говорила правду. Роберта переполняла сила и энергия мужчины. И теперь он чувствовал, как им овладевало желание, которое он день за днем подавлял, с головой погружаясь в дела и заботы. А когда наступала ночь и он укладывался спать, ему приходилось отвлекать себя составлением планов предстоящей битвы с отцом, где Роберт старался учесть тысячи случайностей и выискивал самые лучшие варианты.

— Сначала кровавый пир, а на десерт похоть и страсть, — усмехнулся он. — Но тебя возбуждали звон клинков и струи крови, а не я.

— Ты прав — и то, и другое, — сказала она, протягивая руку. — Идем же со мной.

Он покачал головой.

— Нет. И я не хочу больше слышать об этом. Между нами все кончено — раз и навсегда.

— Как скоро будет покончено и с тобой! — закричала она. — Еще никто не смел…

Вала резко отвернулась и ушла, а когда он вновь увидел ее, она о чем-то возбужденно говорила с Паламаброном. Через несколько минут они встали и скрылись в полумраке коридора.

В какой-то миг ему захотелось вернуть их. Формально они покинули свои посты. Опасность нападения ничиддоров, похоже, миновала, но если ртутный дождь усилится и верхние перекрытия будут серьезно повреждены, летающий остров начнет разрушаться.

Он пожал плечами и отвернулся. В конце концов, у него нет никакого права командовать этими людьми. Сотрудничество среди властителей подкреплялось лишь устным соглашением, поэтому никаких твердых условий, а тем более системы наказаний, между ними не предполагалось. К тому же, любое вмешательство с его стороны могли расценить как проявление ревности. И такое обвинение имело бы реальные основания. Увидев, что Вала уходит с другим мужчиной, он почувствовал приступ боли и тоски. Она до сих пор много значила для него, и, несмотря на прошедшие пятьсот лет, ее измену и попытку убить его, Вольф по-прежнему хранил в сердце частичку любви.

— Как долго длится ртутный ливень? — спросил он у Дагарна.

— Около получаса, — ответил вождь. — Капли несутся в хвосте черных комет. Мы называем их «смехом Уризена», потому что они — творение его рук. Уризен самый жестокий и кровожадный бог. Он радуется, когда его народ страдает.

Предводитель илмавиров относился к Уризену иначе, чем властители. За те многие тысячелетия, которые прожили здесь потомки попавших в ловушку властителей, имя Уризена стало синонимом зла, а сам он превратился в злого демона божественного пантеона абуталов. Представления Дагарна о космосе поражали невежеством и наивностью. Он считал свой мир единственным во вселенной, а властителей причислял к рангу полубогов, как сыновей и дочерей Уризена от смертных женщин. Он знал, что властителей можно убить, несмотря на всю их сверхъестественную мощь.

Раздался взрыв. Вольф подумал, что в дальнем конце острова пробило один из газовых пузырей, и испугался. Но абуталы, стоявшие у люков, закричали, что это взорвалось еще одно гнездо ничиддоров. Менее защищенное, чем остров, оно попало под ртутный дождь; пузыри начали взрываться один за другим, и цепная реакция охватила весь сфероид.

Вольф подошел к Теотормону, который скорчился в темном углу. Младший брат посмотрел на него с ненавистью и страданием и, когда Роберт заговорил с ним, гордо отвернулся. Вольф молча сел рядом. Через минуту Теотормон беспокойно заерзал на месте и, в конце концов взглянув на Роберта, сказал:

— Отец говорил мне, что есть четыре планеты, которые вращаются вокруг пятой. На центральной планете — Аппирмацуме — расположена его крепость. Все планеты равны по размерам, и каждую из них от Аппирмацума отделяет не более двадцати тысяч миль. Вселенная Уризена довольно старая. Отец создал ее по меньшей мере пятнадцать тысяч лет назад, но держал свои планеты закрытыми, активируя врата только в тех случаях, когда хотел войти или выйти. Вот почему ваши определители миров не могли обнаружить эту вселенную.

— До сих пор я видел только три планеты, — задумчиво произнес Роберт. — Значит, они расположены по углам квадрата, и противоположная планета всегда скрыта Аппирмацумом.

Его не интересовало, каким образом столь большие небесные тела удерживаются в сравнительной близости друг от друга и остаются на постоянных орбитах. Наука властителей выходила за рамки его понимания — как, в сущности, и всех других потомков древней расы. Они унаследовали и использовали силы, принципы действия которых никто уже не понимал. Но знание основ науки не заботило властителей. Им хватало того, что они владели этими силами.

Иногда недостаток знаний делал властителей очень уязвимыми. У каждого из них имелось множество машин и механизмов. Если какая-нибудь вещь ломалась, терялась или ее похищали, властителям не оставалось ничего другого, как в свою очередь красть такую же вещь у сородичей — если только у тех имелось нечто подобное. Создаваемые ими оборонительные системы, несмотря на, казалось бы, абсолютную неприступность, всегда имели слабые места, которыми пользовались другие властители. Вся стратегия заключалась в умении выжить в настойчивых атаках и поиске подобных слабых мест. Поэтому какой бы беспомощной ни казалась их группа, Вольф не терял надежды на победу.

Ожидая окончания ртутного ливня, он погрузился в размышления. Из глубины сознания совершенно не к месту пришла мысль, которая занимала его последнее время. Она не имела никакого отношения к сложившейся ситуации. Но ее, видимо, направило к нему подсознание, чтобы хоть как-то облегчить тревогу о Хрисеиде, которой он в этот момент ничем помочь не мог.